Авторы. Нет, мы не нарушаем принятое на себя обязательство — не цитировать защитников картины. Мы демонстрируем, как и договорились, механизм ведомственной цензуры. Весь, во всех деталях.
Прислушайтесь к хору похвал, и вы уловите фальшивые ноты. Первый оратор, не заметив людской вины и трагедии, чему, собственно, фильм и посвящен, переносит смысл представленного на экране в технологическую плоскость, а зачем — мы это еще узнаем. Второй замечает, что картина как бы представляет обывательскую точку зрения, хотя она, конечно же, имеет право на существование. Третий вроде бы ненароком, но трижды называет документальных персонажей актерами — намек на хорошо отрепетированную инсценировку. Четвертого фильм удовлетворяет, но только «главной своей направленностью». А пятый предупреждает о трудностях, которые он создаст атомщикам, если выйдет на экраны.
Но в целом, согласитесь, этот хор пока звучит хвалебно. А теперь просим терпения и внимания. Продолжение следует. Блок второй «Мы хотим, чтобы фильм стал еще лучше». Е. И. Игнатенко. …Борьба за благородное дело должна делаться чистыми руками. А когда это делается на неправде… (Реплика с места: «Осторожней в выражениях!») Возможно, я не привык общаться с гуманитарной общественностью, я работаю с монтажниками, ругаюсь со строителями, поэтому у меня стиль разговора довольно жесткий, может быть, грубоватый немножко. Но, в общем-то, вы, наверное, поняли, что я хотел сказать? (С места: «Да»). Вот это самое главное. И вы меня простите, если я что-то немножко грубовато сказал. Но это не оттого, что я не хочу видеть этот фильм на экране, я хочу, чтобы он был еще лучше.
Шикалов. Мне кажется, что фильм поднимает, правда, как росточек, очень важную проблему общего недовольства нашим бытием, но при этом существует ссылка в фильме на кого-то вверху. А факт приводится противоположный. Ведь разрушил и ограбил библиотеку (есть такой кадр в фильме.— Авт.) не Щербина, и не Игнатенко Евгений Иванович. Значит, вот какие акценты надо делать: будущее зависит от нас, а не от Щербины и даже не от Игнатенко, который ближе к нам. Библиотекарь куда-то смылся, не организовал, не упорядочил, не запер на ключ, отнесся к своему делу недобросовестно. Вот откуда у нас росточки всякого безобразия, а мы пытаемся спихнуть все это на Щербину. Борис Евдокимович за все ответит. А показано здорово. Настолько здорово, что я себя увидел, вот прошел и не вытер ноги, а надо было вытереть. Бросил окурок, а надо было бы не бросать.
No responses yet