— Помнишь, что говорил Хатч? — спросила Розмари.— Про то, что здесь больше самоубийств, чем в других домах?
— Но, Роу, золотко, это же чушь,— возразил Гай,— вся эта болтовня насчет «опасной зоны».
— А Хатч в это верит.
— И все равно чушь.
— Представляю, что он скажет, узнав, что произошло.
— А ты ему не говори,— посоветовал Гай.— Черта с два он прочитает об этом в газетах.
В то утро началась забастовка нью-йоркских газетчиков, и ходили слухи, что она может продолжаться месяц, если не больше.
Гай и Розмари разделись, приняли душ, возобновили прерванную игру в «скрэббл», снова отложили ее, занялись любовью, потом извлекли из холодильника молоко и тарелку холодных спагетти. Около половины третьего, уже собравшись выключить свет, Гай вдруг вспомнил, что нужно проверить на телефонной станции, не звонили ли ему, и узнал, что получил роль в радиорекламе вин «Креста Бланка».
Вскоре он заснул, а Розмари еще долго ворочалась, и перед ее взором стояло превратившееся в кровавое месиво лицо Терри с единственным глазом, устремленным к небу. Но потом Розмари перенеслась мысленно в стены школы «Богоматерь». Сестра Агнесса грозила ей кулаками, повторяя, что она больше не будет главной старостой второго этажа.
— Иногда я просто поражаюсь, как ты вообще ухитряешься хоть чем-то руководить! — сказала сестра Агнесса.
Удар в стену с другой стороны разбудил Розмари, и она услышала голос миссис Кастивет:
— И пожалуйста, не надо мне сообщать, что говорила Лаура-Луиза, потому что это мне безразлично!
Розмари повернулась на другой бок и зарылась лицом в подушку.
Сестра Агнесса была в бешенстве. Ее свинячьи глазки сузились в щелочки, а ноздри раздувались, как всегда в такие минуты. Из-за Розмари пришлось заложить кирпичами все окна, и теперь «Богоматерь» вообще выбыла из соревнования на самую красивую школу, которое устраивал «Уорлд хералд».
— Если бы к моим словам прислушивались, нам бы не пришлось этого делать,— кричала с западным акцентом сестра Агнесса.— Мы бы теперь были уже в полной готовности, а не начинали с нуля!
Дядя Майк пытался утихомирить ее. Он был директором «Богоматери», которая переходами соединялась с его автомобильной мастерской в Омахе.
— Я же говорила тебе, ни о чем ее заранее не предупреждать,— уже тише продолжала сестра Агнесса, злобно сверкая своими свинячьими глазками на Розмари.— Я говорила тебе, она не сможет постичь этого. У нас бы и потом осталось время во все ее посвятить.
Нет Ответов